(no subject)

Кто-то срочно ищет мотиваций, а я просто ленюсь.
У меня в голове созрела куча вещей, но мне лень выпускать их в реальность.
И совсем скоро весна, с лужами и отсутствием снега. И можно будет расчехлить самокат.

(no subject)

Кто-то срочно ищет мотиваций, а я просто ленюсь.
У меня в голове созрела куча вещей, но мне лень выпускать их в реальность.
И совсем скоро весна, с лужами и отсутствием снега. И можно будет расчехлить самокат.

(no subject)

Кто-то срочно ищет мотиваций, а я просто ленюсь.
У меня в голове созрела куча вещей, но мне лень выпускать их в реальность.
И совсем скоро весна, с лужами и отсутствием снега. И можно будет расчехлить самокат.

Про Булычева

Мне еще с юности безумно нравилось в "Поселке" то, что люди там иному, незнакомому дают привычные названия. По принципу подобия, по смутной схожести, по архетипу предмета.
Мне до сих пор кажется, что это очень тонкое языковое и психологическое наблюдение, один из лучших художественных приемов в фантастике.

Или вот "Заповедник для академиков". История, в которой очень много слепой, обреченной покорности судьбе. И от нее делается так безумно, невыносимо страшно, пронизывающе тоскливо.
После такой повести кинговское "ка" выглядит просто соплёй, безыскусно размазанной по истории Роланда.

Про Булычева

Мне еще с юности безумно нравилось в "Поселке" то, что люди там иному, незнакомому дают привычные названия. По принципу подобия, по смутной схожести, по архетипу предмета.
Мне до сих пор кажется, что это очень тонкое языковое и психологическое наблюдение, один из лучших художественных приемов в фантастике.

Или вот "Заповедник для академиков". История, в которой очень много слепой, обреченной покорности судьбе. И от нее делается так безумно, невыносимо страшно, пронизывающе тоскливо.
После такой повести кинговское "ка" выглядит просто соплёй, безыскусно размазанной по истории Роланда.

Про Булычева

Мне еще с юности безумно нравилось в "Поселке" то, что люди там иному, незнакомому дают привычные названия. По принципу подобия, по смутной схожести, по архетипу предмета.
Мне до сих пор кажется, что это очень тонкое языковое и психологическое наблюдение, один из лучших художественных приемов в фантастике.

Или вот "Заповедник для академиков". История, в которой очень много слепой, обреченной покорности судьбе. И от нее делается так безумно, невыносимо страшно, пронизывающе тоскливо.
После такой повести кинговское "ка" выглядит просто соплёй, безыскусно размазанной по истории Роланда.